Свидание с Рамой [Город и звезды. Свидание с Рамой] - Артур Кларк

Он снимал какое-то, по-видимому, оптическое устройство, когда громкий зов Колвера заставил его броситься сквозь строй хрустальных колонн.

— Шкипер) Карл! Уилл! Взгляните-ка вот на это…

Внутри одной из двухметровых колонн прятались замысловатые доспехи — или мундир, — созданные, вне всякого сомнения, для прямоходящего существа ростом значительно выше человека. От узкого металлического пояса, предназначенного для талии, торса или чего-то вовсе неведомого земной анатомии, кверху отходили три легких стержня, на которых держался внушительный обруч метрового диаметра и идеально круглой формы. Вдоль, обруча равномерно размещались петли, предназначенные явно для верхних конечностей — для рук. Для трех рук… И еще на обруче были бесчисленные кармашки, хомутики, подсумки с торчащими из них инструментами (или оружием?), патрубки, контакты и даже маленькие черные коробочки, которые вполне пришлись бы ко двору в любой электронной лаборатории на Земле. Доспехи по сложности конструкции напоминали космический скафандр, хотя и защищали своего хозяина только частично.

«Каков же этот хозяин? — спросил себя Нортон. — Этого мы, вероятно, никогда не узнаем. Но кто бы он ни был, он наделен разумом — иначе не справиться с такой сложной аппаратурой…»

— Метра два с половиной, — произнес вслух Мерсер, — это без головы. Интересно, на что она похожа,? Рук три, ног, должно быть, тоже три. Вроде пауков, только много массивнее. Ты думаешь, совпадение?

— Может, и нет. Мы конструируем роботов по собственному образу и подобию. Почему не допустить, что рамане поступают так же?

Джо Колверт взирал на доспехи с почти благоговейным выражением.

— Знают ли они, что мы здесь? Как вы считаете? — прошептал он.

— Сомневаюсь, — ответил Мерсер. — Мы не проникли даже на порог их сознания. Правда, меркуриане на этот счет другого мнения.

Они все еще толпились у колонны, не в силах отойти от нее, когда рация донесла встревоженный голос Питера:

— Шкипер, выбирайтесь скорее наружу!.. Рама гасит огни…

43. Отступление

Когда Нортон в спешке выбрался из вырезанной лазером дыры, ему сначала показалось, что шесть солнц Рамы светят, как прежде. «Ну конечно, — подумал он, — Питер ошибся… Хотя это на него вовсе не похоже…»

— Свет ослабевает так постепенно, — объяснял Питер, — что я сам не сразу заметил разницу. Но ослабевает несомненно — я замерил. Уровень освещенности упал на сорок процентов…

Нортон и сам заметил это, как только глаза заново привыкли к свету. Долгий раманский день близился к концу.

— Ну вот, — сказал он хмуро. — Возвращаемся домой. Оставьте все снаряжение здесь, больше оно нам не понадобится…

Они пустились в путь быстрыми размеренными прыжками. Нортон предложил темп, который, по его расчету, выведет их на край равнины без переутомления, но в минимальный срок. Капитан без особой радости представил себе восьмикилометровый подъём, который ждет их на Бете, но ему, решил он, станет много спокойнее, когда они начнут восхождение. Первый толчок нагнал их почти у самого основания лестницы. Толчок был очень легким, и Нортон инстинктивно повернулся к югу, думая увидеть новый огненный спектакль в районе рогов. Но если над вершинами гор и скапливались электрические заряды, то на сей раз они были слабы.

— На корабле, — вызвал он по радио, — вы что-нибудь заметили?

— А как же, шкипер, небольшое сотрясение. Возможно, новое изменение ориентации. Следим за гирокомпасом — стрелка движется! Еле заметно, меньше микрорадиана в секунду, но определенно движется!..

— Угловая скорость нарастает — пять микрорад. Алло, алло, а новый толчок вы заметили?

— Конечно. Переведите все системы корабля на рабочий режим. Не исключена возможность экстренного старта.

— Группа наблюдения! — вызвал Нортон. — Прожектор действует? Он может нам срочно понадобиться…

— Так точно, шкипер. Включаем.

Высоко над головами вспыхнула успокоительно светлая искорка. По сравнению с блекнущим раманским днем она выглядела на удивление немощной, но она уже сослужила им хорошую службу раньше, и если возникнет нужда, сослужит опять.

Через час они добрались до четвертого пролета лестницы, примерно в трех километрах над равниной. Дальше дела, надо надеяться, пойдут лучше — притяжение уже составляло менее трети земного.

На четвертой площадке они сделали передышку. И тут раздался свист, исходящий, казалось, отовсюду. Вначале еле слышный, он стал громким, затем пронзительным, затем быстро ослаб и прекратился вовсе. Через несколько секунд всё повторилось в той же последовательности. Создалось впечатление, что свист — некий сигнал, причем предназначенный не для людей, но и они его поняли. Затем сигнал со звукового стал световым: по узким долинам, освещавшим этот мир, понеслись ослепительные нити. Они бежали от обоих полюсов к морю в синхронном, гипнотическом ритме, который мог иметь одно-единственное значение: «В море!.. — звали огни. — В море!..» Призыву было трудно противиться: среди космонавтов не нашлось человека, который не испытал бы побуждения вернуться и искать спасения в водах Рамы.

— Группа наблюдения! — повелительно произнес Нортон. — Вам видно, что происходит?

Голос Питера, донесшийся в ответ, звучал прямо-таки испуганно:

— Так точно, шкипер. Я как раз смотрю на Южный континент. Там до сих пор полным-полно биотов, включая самых больших. И все они несутся к морю с такой скоростью, какой я у них никогда не видывал. Вон кран подкатился к краю утеса и — бух через край! Прямо как Джимми, только летит быстрее… ударился о воду — сноп брызг… и, откуда ни возьмись, акулы, вцепились в него и рвут на куски… хм, зрелище не из приятных…

Рама задраивал люки. Таково было ощущение, владевшее Нортоном, хотя он и не сумел бы его логически обосновать. Он уже не мог бы поручиться за свой рассудок — душу раздирали два противоположных стремления: необходимость спастись и острое желание подчиниться зову молний, вспыхивающих в небе и приказывающих присоединиться к биотам в их движении к морю.

Еще один пролет лестницы — еще одна передышка, чтобы мышцы освободились от яда усталости. Потом снова в путь.

От свиста, беспрерывно меняющего частоту, можно было сойти с ума — и вдруг его не стало. В то же мгновение огненные четки, пылавшие в прорезях Прямых долин, прекратили свой бег к морю, шесть линейных солнц Рамы вновь превратились в сплошные полосы света. Однако эти полосы быстро меркли, временами мигая, словно энергетические источники, питающие исполинские лампы, почти истощились. Изредка под ногами ощущалась легкая дрожь, с «Индевора» докладывали, что Рама по-прежнему разворачивается с неуловимой медлительностью, как игла компаса в слабом магнитном поле. Это, пожалуй, был обнадеживающий признак — вот если бы Рама уже закончил разворот, Нортон всполошился бы не на шутку.